Второй номер

Сегодня о Пушкинском музее, рок-дискотеке и поддержке.

Всем привет!

Каждый новый подписчик — это прямо праздник, невозможно привыкнуть. Всегда не могу точно понять, откуда приходят, но на этой неделе наверняка из поста на «Мы и Жо» (еще раз) рассылки Ивана Сурвилло. Спасибо, Иван!

Про осознанность

Иван отрекомендовал рассылку, как про осознанность. Оправдываюсь, что это не совсем так. Рассылка содержит маленькие эссе и размышления, которые удается упаковать в истории. Представляю, что у меня есть большой клубок ментальной жвачки, которую понемногу получается переварить и отпочковать кусочек. Поэтому в рассылке много отсылок к предыдущим выпускам.

Также Иван говорит, что рассылка не содержит чего-то личного. Это правда так, и мне всегда казалось, что истории незнакомцев не особо интересны. Может, я ошибаюсь, и поэтому в этом выпуске решил включить пару историй про себя. Погнали.

Господин Цветаев

На неделе от жены узнал историю о создании Пушкинского музея — об основателе Цветаеве, меценатах и купцах. Меня больше всего поразила такая деталь.

Музей должен был начинаться с копий — слепков скульптур и памятников, копий картин. Идея была в том, чтобы студентам не приходилось ездить по Европе, чтобы изучать работы. Еще во время стройки музея Цветаев лично отбирал то, что будет в экспозиции. Например, он заказал копию Давида и копию «Дворика палаццо Бардшелло» (итальянский дворик) из Флоренции.

То есть основу закладывал один человек, ориентируясь на свой вкус и знания. Потом музей пополнялся частными коллекциями купцов, например, Морозова и Щукина, которые собирали произведения искусства для себя, на свой вкус.

Я представил себя школьником на экскурсии в музее. Экскурсовод говорит, мол, посмотрите на признанные шедевры мировой культуры, бла-бла-бла. И тут я не понимаю тот магии, которая произошла между двумя событиями:

1) Цветаев сделал и выставил копии работ, которые сам отобрал; Морозов купил картины современников Ван Гога и Ренуара; Щукин собрал работы Моне, Гогена и Пикассо. Цветаев, Морозов, Щукин делали свое дело как считали нужным, в своем стиле, своим частным образом, со своим вкусом.

…

2) «Посмотрите на эти шедевры».

Решения, принятые этими ребятами, вошли в историю. Мы смотрим именно на эти на шедевры, которые были отобраны на стадии картин современных художников, на стадии «мне это просто нравится и прет». Это могли бы быть случайные решения и неудачное вложение средств.

Мне удивительно, на сколько всего может повлиять один человек. Лидировать проект, сделать так, как только ему кажется важным — и преуспеть.

Наверняка я что-то переврал, у Парфенова есть фильм о музее — «Глаз Божий», еще не смотрел, но интересно.

Про поддержку

С другой стороны без Морозова или своего брата условный Ван Гог мог и не стать Ван Гогом. Вот есть странный молодой человек, ну мало ли странных людей. Чудачить классно, но этого мало (писал на Мидиуме)

Мне кажется, что у дела есть всегда две составляющих — автор и наблюдатель/критик/адвокат/поддержка.

Мнение внешних людей, наверняка ошибочное и фрагментированное, ведет к прогрессу. Запрос обратной связи и критики — необходимое условие достижения мастерства (письмо #14 и письмо #9).

Поддержка в виде Морозова оказалась критически важной. Мы не можем открутить историю обратно и переиграть — нашелся бы еще один Морозов, пропал бы Ван Гог в беззвестности, много случайностей. Но вывод такой — «человек номер два» приближает все мероприятие к успеху.

Человек номер два

Хрестоматийный трехминутный ролик с TED одного из моих героев — Дерек Сиверс о том как создать движение.

Лидерство превозносят сверх меры. Чудака-одиночку в лидера превратил на самом деле первый последователь. Если вы действительно хотите создать движение, имейте смелость присоединиться, и продемонстрируйте, как надо присоединяться. И если увидите чудака-одиночку, создающего что-то замечательное, имейте смелость стать первым, кто поднялся и присоединился к нему.

Для изменений нужна поддержка — доброе слово, критика, рубль. Обесценивание себя и других никак и никому не поможет.

Рок-дискотека

Вот и персональная история. Я был на месте того человека из ролика выше. До того, как узнал о нем, я пережил все на себе.

В 2006 году Дима Спирин из группы «Тараканы» придумал в Москве новый формат вечеринок — рок-дискотека. В малом зале клуба IKRA он ставил панк и рок, все то, что любили фэны и друзья группы. Но возникла проблема — никто не знал, как танцевать рок. Есть опыт рок-концертов — мош, пого, серкл-пит, хэдбэнгинг и пр, но как тут танцевать под Блонди или Грин Дэй? Проблемка.

Первые несколько дискотек я выходил первым на танцпол один и что-то изображал. Наверное, это было неуклюже, смешно или отвратительно. Меня трясло от стеснения перед двадцатью парами глаз, я был потный, в дурацкой рубашке после корпоративной работы, но вот как-то делал то, что делал. Через полчаса-час подтягивался первый, второй, четвертый, седьмой танцор — и я уходил. Формат прижился на несколько лет, агрессивные рок-па перевоплотились вот что-то более милое.

Цепочка поддержки

На детской площадке огромный мужик кричит на свою трехлетнюю дочку: «Опозорила меня перед врачами, кричала, а ну встань, не запачкай коленки» и все такое. Это не очень похоже на поддержку.

Мне кажется, что чтобы обеспечить две стороны дела (поддерживать или лидировать) необходимы два условия:

1) не очень думать о том, как выглядишь или что подумают остальные, но слушать обратную связь

2) должно быть не все равно на дело или, иначе, дело должно быть «важно»

Принцип Морозова: «Если, увидев картину, ты испытываешь психологический шок — покупай её». Приятный шок офигенности — неплохой критерий.

Принцип Левелса (письмо #19): «Не важно, как это сделано, на какой технологии. Когда вы учитесь ездить на велосипеде, вы же не думаете победить в Тур де Франс. Пусть одни вам будут говорить „это никогда не сработает“, пока другие будут платить за продукт».

При ведении проектов я открыл для себя ответ на вопрос «Кто главный на проекте?» Кто? Пусть есть клиент, продажник, дизайнер, копирайтер, продюсер, менеджеры, кто угодно. Главным в критической ситуации станет тот, кому не все равно.

Когда не все равно на дело, когда не важно, что подумают, то так получается результат — получается начинать дела или поддерживать чьи-то, вписываться в разные истории. Ты поддержал, тебя поддержали.

«Что важно»

Интересный признак определения того, что на самом деле «важно» является — это поведение в критической ситуации. В критической ситуации проявляются настоящие мотивы, становится ясно, чего стоили десятки прочитанных книжек про саморазвитие или слова обещаний. Лакмусовая бумажка, рентгеновский снимок — поведение в критической ситуации. Обожаю выводить себя на чистую воду.

Ставишь ли во главу угла свои страхи, амбиции, комфорт, чужое мнение? На тебя стошнил ребенок, ну это не очень приятно, но будешь ли орать? Кому сначала поможешь, себе или ему? Ведь во всех соцсетях написано, что ребенок для тебя это самое дорогое.

В критических ситуациях приходится быстро делать выбор. Нельзя одновременно поступить разными способами. Анализ этого выбора, взгляд на себя со стороны, самокритика или самоподдержка, как мне кажется, развивают дело имени самого себя.

Вторая история

Меня подкосил вирус, последняя ночь и день были непростыми. Легко забить на дела, потому что можно рационализировать свой выбор ничего не делать. Так я и сделал со всем, кроме этой рассылки. Черт знает, почему, но мне это важно.

✋